БОЛЬШАЯ РЫБА
Мальчик целыми днями просиживал у этой лужи.
Еще с вечера принимался он добывать червей. Особенно трудно они доставались ему в жаркое время. Приходилось перекапывать много земли, поднимать старые полусгнившие доски и замшелые камни, под которыми в поисках прохлады и влаги прятались черви.
Застав сына за этим занятием, мать не упускала случая побранить его:
— И что ты переворачиваешь все вокруг? Лежит камень и лежит. Еще при деде Константине положен. Тут ему и место. Что же ты его тревожишь? Оставь в покое!..
Мальчик молчал и продолжал делать свое дело. Это еще больше распаляло маты
— Я же говорю, Федька, оставь его на месте! Не тобой он положен, не тебе его и переворачивать. И еще надорвешься. Да ты меня и не слушаешь!.. Господи, у всех дети как дети. А этот целыми днями сидит у грязной лужи. Вон посмотри, все ботинки в глине. Обуви не напасешься… Слава богу, хоть последний год бьет баклуши, осенью пойдет в школу, может, образумится…
Мальчик упорно молчал и продолжал переворачивать камни и доски, копать землю и складывать червей в банку из-под консервов с этикеткой, на которой была нарисована щука.
Он очень бережно обращался с этой банкой, чтобы этикетка не размокла и не слетела. Вот такую рыбу он обязательно должен поймать. Большую и настоящую.
— Ну, Федька, тебе хоть кол на голове теши! — уже совсем распалившись, выкрикивала мать. — Сейчас позову отца, пускай он тебя проучит. — Она переводила дыхание и, набрав побольше воздуха, звала отца:
Сергей! Иди сюда! Ни какого сладу нет с этим извергом. И отец первое время пытался отбить у мальчика охоту ловить рыбу в этом бочажке, который и правда можно было назвать только лужей.
— Ты, сынок, пустяшным делом занимаешься, — говорил он примирительно. — Кроме пиявок, там ничего не было и нет.
Но сын продолжал ежедневно подниматься в пять утра и бежал к воде.
И однажды счастье улыбнулось ему: он поймал грязно- желтую скользкую рыбку величиной с палец. Это был голец. Мальчик прибежал к отцу и, задыхаясь, закричал еще издали:
— Папа, смотри!.. Я же говорил!.. Там есть рыба!..
Отец хотел было посмеяться над ним, но увидел его
счастливое лицо и не стал огорчать мальчика. Он даже подумал, что в этом увлечении нет ничего плохого. Отец вспомнил, как и сам он тридцать лет назад бегал за пять километров от своей деревни на речку и мечтал поймать в ней большую рыбу. И он сказал сыну:
— Ну, Федор, ты молодец! Это всегда так бывает. Если человек что-нибудь очень захочет, он обязательно добьется своего. Надо только быть терпеливым, надо очень и очень верить…
— Папа, я поймаю большую рыбу! Вот увидишь, поймаю!
— Ну что же, сынок, лови… Конечно, сейчас в этом бочаге крупной рыбы нет. Мальчишки обшарили его корзинками. Но он проточный, и, может быть, после сильного дождя туда зайдет с большой водой большая рыба, настоящая рыба. Ведь этот ручеек начинается из большого озера, в котором есть большая рыба.
— Папа, она обязательно зайдет сюда. И я ее обязательно поймаю.
— Да, сынок.
Мать, увидев сына, торжественно несущего маленькую рыбку, закричала:
— Кис, кис! Мурка! Смотри, какой завтрак принес тебе Федор!..
— Мама, я не отдам Мурке эту рыбку. Она будет жить у меня в банке, а потом я подарю ее школе.
— Ну вот еще, будешь дрызгаться в воде!
Но мальчик был упрям и настоял на своем. На окне в банке из-под маринованных помидоров стала жить эта рыбка.
И в солнце и в дождь просиживал он у своей лужи
целыми днями. Уже и мальчишки смеялись над ним. Они даже окрестили место, где он просиживал столько времени, Федькиным бочагом.
Они не давали ему ловить рыбу в теплые дни. Шумной ватагой появлялись они в восемь утра у бочага и бултыхались в нем до самого захода солнца.
Когда все уходили, Федька вновь появлялся у своего бочага. Забрасывал удочку и ждал.
Поплавок спокойно плавал на поверхности взбаламученной воды. Оправившись от испуга, возвращались на середину бочага длинноногие водомеры, прятавшиеся в траве у берега. Они не боялись мальчика и стремительно скользили по грязной воде.
Время от времени черные бархатные пиявки поднимались со дна. Иногда, сорвавшись с берега, шлепалась в воду лягушка. От нее расходились круги. Неподвижный поплавок начинал чуть-чуть покачиваться, и тогда мальчику казалось, что это рыба — и, наверно, большая — берет червяка. На долгое время он замирал, как неживой. Его рука, сжимавшая длинный ореховый прут, затекала, начинала нестерпимо ныть от огромного напряжения и мелко дрожать. Его ноги съезжали по мокрой глине в воду. Но он продолжал стоять неподвижно, ожидая клева…
Уже в темноте возвращался он домой. Выпивал стакан молока. Проверял, есть ли в банке черви. Потом осматривал этикетку банки, на которой скалила свои зубы щука. И шел спать.
Но едва он закрывал глаза, ему опять виделась спокойная вода. И на ней поплавок. Сначала он неподвижно лежал на воде. И мальчик засыпал. Но только сон одолевал его, поплавок рывками уходил под воду. Мальчик дергал удочку и просыпался от того, что рука натыкалась на стену.
Он снова закрывал глаза и снова видел свой самодельный поплавок, спокойно плавающий на воде. И опять поплавок стремительно уходил под воду… Потом мальчик сам куда-то провалился…
А в четыре часа утра был уже на ногах.
И так изо дня в день…
Как-то вечером, когда он уже спал, из города вернулась мать. Она была в хорошем настроении.
— Посмотри-ка, отец, — сказала она, — что я привезла. Завтра воскресенье, и вы отведаете настоящей свежей рыбы. —- Она заботливо улыбнулась, поглядев на спящего сына. — Вот будет ему радость! Ведь он только и бредит рыбой. Теперь я накормлю его досыта. Может, он и перестанет сидеть у своей лужи целыми днями…
Отец заглянул в сумку и увидел на дне ее трех карпов. Они были живы: нет-нет да вздувались их жабры.
— Пожалуй, я сейчас их изжарю, а то на улице вон какая теплынь, — сказала мать. — Еще испортятся за ночь.
Она зажгла керогаз, достала сковородку и стала проворно готовить рыбу. Две были уже очищены и выпотрошены. Она взяла и третью и провела по ней ножом против чешуи. Но отец остановил ее.
— Слушай, мать, давай пустим карпа на волю в Федьки н бочаг. — Даже он теперь так назвал эту лужу.
— Ну что ты! — возмутилась она. — Переводить добро!
Они долго спорили. Но на этот раз отец был настойчив. Он взял ведро, наполнил его водой, пустил туда карпа и отправился к бочагу…
Прошло несколько дней.
И в это ясное утро мальчик сидел на берегу своего бочага. Еще не разогнанные ребятами, спокойно скользили по воде водомеры, выплывали со дна жуликоватые черные жуки-плавунцы. Все было как всегда. И скоро должны были прийти мальчишки. Они опять будут кричать Федьке:
— Эй, рыбак из рыбаков. Сколько ты поймал жуков? Будет славная уха! Хи-хи-хи! Ха-ха-ха!
Но в это время поплавок чуть качнулся на воде. Потом медленно и ровно поплыл в сторону.
Мальчик следил за ним. Вытянув шею, он весь подался вперед. Когда поплавок исчез под водой, мальчик потянул удилище и почувствовал большую тяжесть. Он стал медленно подводить рыбу к берегу. Выкинул ее на траву и плюхнулся на нее всем телом.
Он забыл на берегу и удочку, и банку с червями. Он едва не сбил отца, который чистил на крыльце сапоги. Он разбудил ликующим криком свою мать:
— Смотрите, смотрите!.. Это моя рыба!.. Мама, посмотри, какая большая!.. А ты не верила!..
Отец бросился за ним в комнату. Мать, еще лежавшая в постели, увидела его с рыбой.
Иди положи ее в миску, налей воды и прикрой крышкой, а то Мурка стащит, – сказала она, поворачи
ваясь к стене.
— Мама, ну смотри же!.. Это я.,. Сам!.. Такую рыбу- А ты говорила!..
— Ну не кричи ты, — сказала мать, сладко потягиваясь. — Подумаешь, невидаль!..
— Но мама… Это я сам…
— Да говорю же тебе, положи своего ободранного карпа и иди спать. Что ж ты хочешь, чтобы я сейчас встала и дочистила его? — Она приподнялась и посмотрела на отца. — Все это ты, выдумщик!
Мальчик на мгновение застыл. Потом он посмотрел на карпа, лежащего на его ладонях, — чещу я на хвосте действительно была содрана. И карп вывалился из его рук. Федька выбежал на улицу, упал на траву и заплакал. Отец бросился за ним:
— Федька, ну что ты?
— Да-а-а, это ты пустил карпа в мой бочаг…
— Что ты, Федька? Не верь матери! Это она со зла, что ты разбудил ее.
— Да-а-а, как же чещуя содрана…
Отец понял, что так дела не поправишь. Он подошел к сыну, обнял его:
— Федька, ты честно заработал своего карпа. Ведь другие ребята не сумели бы поймать его: у них не хватило бы ни терпения, ни умения. Это твоя большая рыба!..
Мальчик продолжал всхлипывать. Плечи его вздрагивали все чаще и чаще.
