ЗОРКОСТЬ ЧАЕК
Я всегда восхищался грациозным полетом чаек, их маневренностью, их острым зрением и снайперским пикированием на рыбью стаю. Но я не представлял, что их зрение столь острое.
Однажды я рыбачил на Шексне, на границе большого травянистого залива. В самом дальнем углу его на расстоянии почти километра парили чайки.
Я ловил на живца. Одного из них схватила щука, сильно помяла его, но успела вовремя выплюнуть. Для дальнейшей ловли он уже не годился. И я бросил его в воду. Он едва-едва шевелился на поверхности воды.
Не прошло и пяти минут, как над моей лодкой пролетела пара чаек из тех, которые кружились в глубине залива. Одна из них без промаха схватила беспомощную рыбешку. Они сделали круг и снова улетели в дальний угол залива.
Я подумал, что это могло быть случайным — такое внезапное их появление. Не могли же они обнаружить такую маленькую рыбешку на таком большом расстоянии!
Но когда у меня уснул еще один живец и я бросил его в воду, немедленно прилетела еще пара чаек и подобрала его…
Я повторил это опыт еще несколько раз и убедился в том, что чайки появлялись здесь не случайно — они почти за километр видели легкую добычу и мгновенно прилетали за ней…
Мы выехали на моторке в Куржский залив. Ветер дул от берега, и чем дальше мы отъезжали от него, тем яростнее были порывы, тем выше волны.
Пригласивший меня на рыбалку замечательный литовский поэт Альгимантас Балтакис переговорил о чем-то с мотористом, и наша лодка резко развернулась и пошла обратно к берегу.
Альгимантас всмотрелся в даль, показал рукой на выстроившуюся на воде широкой шеренгой стаю чаек:
— Там скопился снеток, — пояснил он, — вот чайки за ним и охотятся, а вместе с ними охотятся и окуни. Чайки атакуют снетка сверху, окуни — снизу.
Мы подошли поближе к стае и стали на якорь.
При первых же забросах спиннинга у Альгимантаса на крючках оказывалось по два-три окуня.
Я тоже закинул свою поплавочную удочку и поймал несколько приличных окуней очень приятного, почти салатного цвета.
Когда клев прекратился, мы подъехали к другой стае чаек, бросили якорь. И снова начался жадный и длительный клев окуня.
